Через пятнадцать минут - контрольный отвал от стола. Кто-то идет курить, пытаясь затолкать дым в зажатые диафрагмой легкие. Остальные смотрят по телевизору праздничную помойку, смеются натужно, обсуждают Баскова "хряк какой гладкий" и Киркорова "что-то морда у него больно мятая". Затем снова рассаживаются за столом, ковыряют в тарелках без энтузиазма, но с рабочей обреченностью, что так надо. Через полчаса на жизнерадостный клич хозяйки "а вот и горячее!" у половины перекашивает физиономии. Все начинают отнекиваться и говорить, что мол, пока еще никуда не уходят и т.д. Это не спасает от того, что у каждого на тарелке появляется куриная нога размером с Южную Америку и пара шлепков картофельного пюре. Здесь уже начинается борьба на выживание, поскольку дамы переходят с шампанского на водку и прочие академические и нарицательные напитки. Мужики, чмокая губами, дегустируют виски, запивая его перцовкой. Сходятся во мнении, что водка все-таки лучше, а это виски "самогон самогоном". Курят уже за столом, так как на кухню идти далеко и страшно. В туалете кто-то поселился - заперся и не открывает. Самые буйные пытаются сплясать под Антонова. Когда от сигаретного дыма начинает моргать люстра, а на столе - Чернобыльская катастрофа, вспоминают про чай. И кофе. Да! Кофе! Прям вот всем сейчас необходимо освежиться и взбодриться. "А вот и тортик!"...Гробовое молчание выживших и одинокая нервная икота. Занавес.
Тортик
Через пятнадцать минут - контрольный отвал от стола. Кто-то идет курить, пытаясь затолкать дым в зажатые диафрагмой легкие. Остальные смотрят по телевизору праздничную помойку, смеются натужно, обсуждают Баскова "хряк какой гладкий" и Киркорова "что-то морда у него больно мятая". Затем снова рассаживаются за столом, ковыряют в тарелках без энтузиазма, но с рабочей обреченностью, что так надо. Через полчаса на жизнерадостный клич хозяйки "а вот и горячее!" у половины перекашивает физиономии. Все начинают отнекиваться и говорить, что мол, пока еще никуда не уходят и т.д. Это не спасает от того, что у каждого на тарелке появляется куриная нога размером с Южную Америку и пара шлепков картофельного пюре. Здесь уже начинается борьба на выживание, поскольку дамы переходят с шампанского на водку и прочие академические и нарицательные напитки. Мужики, чмокая губами, дегустируют виски, запивая его перцовкой. Сходятся во мнении, что водка все-таки лучше, а это виски "самогон самогоном". Курят уже за столом, так как на кухню идти далеко и страшно. В туалете кто-то поселился - заперся и не открывает. Самые буйные пытаются сплясать под Антонова. Когда от сигаретного дыма начинает моргать люстра, а на столе - Чернобыльская катастрофа, вспоминают про чай. И кофе. Да! Кофе! Прям вот всем сейчас необходимо освежиться и взбодриться. "А вот и тортик!"...Гробовое молчание выживших и одинокая нервная икота. Занавес.
-
(no subject)
Ну, здравствуй, дохлый мой ЖЖ!
-
(no subject)
Если бы техосмотр проходили в 19-м веке. Скинув шапку, стою со своей кобылкой у ворот просторного сарая. Оттуда выходит приказчик в козловых…
-
(no subject)
Как только мне нечем заняться, Я сразу хочу похудеть. Пусть не был я стройным и в двадцать, Но надо же что-то хотеть. Хватает меня ненадолго На час,…
- Post a new comment
- 26 comments
- Post a new comment
- 26 comments
-
(no subject)
Ну, здравствуй, дохлый мой ЖЖ!
-
(no subject)
Если бы техосмотр проходили в 19-м веке. Скинув шапку, стою со своей кобылкой у ворот просторного сарая. Оттуда выходит приказчик в козловых…
-
(no subject)
Как только мне нечем заняться, Я сразу хочу похудеть. Пусть не был я стройным и в двадцать, Но надо же что-то хотеть. Хватает меня ненадолго На час,…
